566
– Точно! – неожиданно восклицаете Вы. – На последней странице всегда печатают расписание скачек. Один из моих друзей просматривает их ежедневно. И если мысль о скачках смогла отвлечь кузена, то и писать он должен был о деле, связанном со скачками. Полагаю, Серебряное пламя, которое вы упомянули, это скаковая лошадь, фигурировавшая в одном из ваших расследований.
Ватсон начинает смеяться и аплодировать Вам.
– Скоро он и вам бросит вызов, Холмс, – говорит доктор. – Правда, мне не слишком нравится мысль, что вас, способных написать по тому выводов на каждый мой жест, станет двое.
Холмс выражает похвалу более сдержанно.
– Для начала неплохо, – кивает он. (442)
442
– Кстати, Ватсон, – продолжает Холмс с озорной улыбкой, – вы упомянули в рассказе о собаке, которая почему-то не залаяла той ночью?
– Конечно, Холмс, это один из ключевых моментов рассказа, – подтверждает Ватсон.
– Так и есть, – Холмс поворачивается к Вам. – Это было весьма поучительно. Когда занимаешься расследованием, нужно обращать внимание не только на то, что произошло, но и на то, что должно было бы произойти, но почему-то не случилось. Ватсон, теперь, когда мы окончательно отвлекли вас от писательства, почему бы вам, наконец, не прочесть телеграмму?
– Телеграмму? – рассеянно спрашивает Ватсон. – Ах да, телеграмму... – он вскрывает конверт и быстро просматривает текст. – Что ж, Холмс, это сообщение от сэра Генри Баскервиля. Он приглашает нас к себе в этот уик-энд, отмечая, что у него есть для вас что-то важное, что стоит того, чтобы потратить время.
– Он действительно так написал? – говорит Холмс. – Сомневаюсь, в противном случае он сам бы уже приехал в Лондон. Более вероятно, что он чувствует себя должником за то дело, что мы разрешили для него недавно. В любом случае, так как телеграмма была адресована вам, Ватсон, вам и писать на неё отказ.
– А я не хочу писать отказ, Холмс, – отвечает Ваш кузен. – Согласитесь, сэр Генри предоставил нам возможность расследовать один из самых интересных случаев. И, конечно же, мы можем потратить на него одни выходные. Свежий воздух пойдет вам только на пользу, да и дел, требующих обязательного присутствия в Лондоне, у вас сейчас нет.
– Ладно, Ватсон, ладно, – вздыхает Холмс. – Вижу, вы не отстанете, пока я не соглашусь. Можем поехать в пятницу последним поездом, – детектив начинает прочищать трубку.
– Буду сожалеть только об одном, Холмс, – добавляет Ватсон, покончив с ответом Баскервилю и запечатывая его, чтобы отправить на телеграф.
– И что же это, Ватсон?
– Вы упустите шанс понаставлять меня в искусстве выбора лошадей для ставок, ведь в пятницу мы собирались поехать на скачки.
Холмс вытаскивает из книжного шкафа справочник Брэдшоу, проверяет расписание поездов и удовлетворённо кивает.
– Вовсе нет, Ватсон, – говорит он, – мы можем перехватить поезд на станции рядом с местом скачек. А если кто-нибудь возьмёт нам билеты, сможем выбрать лошадей в забегах, и даже успеть забрать выигрыш.
– Вы собираетесь на скачки, мистер Холмс? – удивлённо спрашиваете Вы. – Не знал, что вы ими увлекаетесь.
– Я редко на них бываю, – говорит Холмс. – Но Ватсону абсолютно необходима пара уроков логики, чтобы уменьшить потери на ставках. Гонки в пятницу будут для этого отличной возможностью. Я точно знаю, какая лошадь победит, у Ватсона же есть какие-то собственные идеи на этот счет.
– Почему бы вам не присоединиться к нам? – предлагает Ватсон. – Тогда у меня хотя бы будет свидетель, когда я покажу Холмсу, что чистая логика помогает не всегда. Давайте встретимся здесь в полдень пятницы, вы не против, Холмс?
– Да, конечно, – соглашается детектив, но судя по выражению лица, его мысли уже где-то далеко и заняты другой проблемой. Настолько быстро, насколько позволяет этикет, Вы желаете друзьям хорошего дня и покидаете Бейкер-стрит.
В пятницу рутинные дела задерживают Вас, и когда Вы прибываете на Бейкер-стрит, чтобы встретиться с Холмсом и Ватсоном, застаете их на улице уже усаживающимися в повозку. Извозчик укладывает на крышу багаж, что-то ворча себе под нос.
– Вы чуть не упустили нас, – смеясь, машет Вам Ватсон. – Сегодняшний день должен получиться интересным. Холмс уверен, что он уже знает победителя и издевается над моим выбором. Садитесь к нам и поедем.
Вас не нужно приглашать дважды, и вот вы втроем уже грохочете по улицам Лондона, на которых большая часть людей занята гораздо более серьёзными делами, чем прогулка на скачки. Но Вы, учитывая выпавший шанс плотно пообщаться с величайшим в мире детективом, мало обращаете внимание на лондонскую суету.
– Как ваши успехи в освоении детективного дела? – учтиво интересуется Холмс, однако есть полное ощущение, что все Ваши скромные успехи он легко может прочесть по поведению.
Через секунду Вы формулируете ответ:
– Думаю, вполне неплохо. Мне удалось достичь успехов в поиске пропавших вещей, улик и доказательств. Но, как и у полиции, у меня иногда возникают затруднения, когда подозреваемых несколько. Думаю, мне понадобятся годы, прежде чем я обрету вашу способность видеть самую суть.
– Учиться придётся всю жизнь, – соглашается Холмс, – и, не смотря на всю учебу, вам много раз ещё предстоит почувствовать себя глупцом. Как вы могли прочесть в рассказах Ватсона, такое бывало и со мной. Добавлю только – где бы вы ни находились, что бы ни делали, всегда держите глаза открытыми, чтобы замечать вещи, способные привести вас к раскрытию преступления. Своих самых больших успехов мне удавалось достичь именно тогда, когда у меня заранее возникала идея о том, что только должно произойти. Тогда удавалось предпринять меры, чтобы вовсе предотвратить преступление или поймать преступника с поличным. Например, когда мы с Ватсоном спасли падчерицу доктора Ройлота от его коварных планов. Ну, и в некоторых других делах.
– Конечно же, вы принижаете свою гениальность, Холмс, – вставляет Ватсон. – Вы всегда как-то делаете так, что самые сложные дела кажутся элементарными.
– Вовсе нет, – настаивает Холмс. – Но когда ты знаешь, что у богатого человека есть наследник, отчаянно нуждающийся в деньгах, можно предотвратить преступление парой слов на ухо этому наследнику. Или если видим, что заядлый игрок начинает сильно рисковать, можно сохранить его честь словом управляющему. Человек, собирающийся сделать карьеру на расследованиях должен непрерывно следить за всем, что происходит вокруг. Это единственный способ хорошо делать свою работу.
– Ну, хватит разговоров про расследования, Холмс! – прерывает Ватсон. – Почему бы не рассказать моему кузену о наших планах на сегодняшние заезды? Объясните ему, почему ваш логически-научный подход к ставкам на скачки с препятствиями лучше, чем моё корпение над таблицами статистики? – Ватсон весело смеётся, в то время как Холмс начинает хмуриться.
– Ватсон, – огрызается он, – признайте, ваши попытки определить правильную лошадь уже стоили вам половины пенсии.
– Будет вам, Холмс, – бурчит Ватсон, – всё не так плохо.
– Какая же лошадь ваш фаворит, мистер Холмс? – спрашиваете Вы.
– Я собираюсь ставить на Звезду Ирландии, – отвечает детектив. – Это очень сильная лошадь, стабильно и прекрасно выступающая. Остальные ей не ровня, даже удивительно, почему они разрешают ей бежать в этом забеге. Учитывая её прошлые успехи и текущеё состояние, нет никаких причин, по которым эта лошадь не сможет выиграть.
– Действительно, – произносите Вы, слова Холмса Вас впечатлили. – Тогда почему кузен не хочет на неё ставить?
– Доктор Ватсон, – отвечает Холмс слегка высокомерно, – намеревается сделать ставку на лошадь по кличке Майванда, потому, что её назвали в честь битвы, во время участия в которой он был ранен. Думаю, он считает это счастливым совпадением. – Ватсон начинает беспокойно ёрзать, хотя бульдожье выражение лица говорит о том, что он не передумает.
Если хотите спросить Ватсона про Звезду Ирландии – 170.
Если нет – 603.
